Брестский заговор 1846 годаОдной из самых загадочных и противоречивых фигур в польской и европейской истории является Людвик Мерославский (1814-1878). Его имя можно смело вносить в книгу рекордов Гиннесса за количество возглавляемых им революций: три польских 1846, 1848, 1863 гг., берлинская 1848 г., сицилийская 1849 г., баденская 1849 г. И все до одной проиграны, а какие при этом писал Мерославский интересные книжки по истории военного искусства, в которых учил, как побеждать врагов! Так хочется верить в невезучесть этого суперкарбонария. Польский народ видел в Мерославском своего мессию и Наполеона, а он оказался обыкновенным наполеончиком. Не везло полякам с национальными лидерами в XVIII и XIX веках, в отличие от XX века, когда побеждали в, казалось бы, безнадёжных ситуациях Юзеф Пилсудский и Лех Валенса.
Ещё весной 1844 года отставной капитан Игнаций Янковский (кстати, участник греческой революции 1820 года), послал в полицию донос о существующем в Брестском уезде заговоре, членами которого являются Феликс и Роман Пониквицкие, Августин Сузин, Винцент Матушевич и др. Власти, проведшие расследование, признали донос Янковского клеветой, а его самого сослали в Саратовскую губернию. Из письма виленского генерал-губернатора Фёдора Мирковича гродненскому гражданскому губернатору Васькову от 1 марта 1846 года видно, что за подозрительными брестскими помещиками полиция продолжала наблюдать: "После предложения моего Вашему Превосходительству от 10 декабря 1845 г. №1664 об открытии, не существует ли между помещиками Брестского уезда каких тайных неблагонадёжных замыслов, мною получены вновь сведения, что некоторые дворяне и помещики вверенной Вам губернии по поведению своему и образу мыслей навлекают на себя подозрение в неблагонамеренности их к правительству и даже в составлении между собою тайного общества, что лица, на каких может упадать это подозрение, суть следующие: Феликс Пониквицкий, Франц Чарноцкий, Иван Чарноцкий, Роман Пониквицкий, арендатор имения Ковальский, Мартин Якубовский, Егор Гажич, Феликс Веловейский, Александр Веловейский, Иван Швыковский, Иосиф Яголковский, Эдуард Тельшевский, Михаил Телятицкий, Викентий Матусевич, Коронат Поплавский, лекарь Тараевич и князь Ксаверий Сапега; что все эти лица, кроме последнего [Сапега, в отличие от остальных, был связан с князем Адамом Чарторыйским - А.И.], отличающиеся своими костюмами, длинными усами и бородами, по близкому их между собой родству, часто собираются друг у друга, особенно у Пониквицкого, Гажича и Ковальского, поют национальные, сочиненные во время мятежа, песни и сообщают один другому заграничные политические новости [...]". Наличие тайной патриотической организации в Брестском уезде не вызывает сомнений. Из приведённого письма известны и её первые руководители - авторитетные среди местной шляхты помещики Феликс Пониквицкий и Ежи Гажич. Можно только предположить, что она была создана в начале 40-х годов из бывших повстанцев и членов разгромленного "Содружества польского народа" Шимона Конарского под патронажем одного из главных руководителей Демократического общества Виктора Гельтмана, который также был родом из северной части Брестского уезда. Он, кстати, покровительствовал Мерославскому - ввёл его в состав Централизации Демократического общества. Похоже, что сам Гельтман передал в подчинение Мерославскому брестских заговорщиков. Для подготовки восстания в 1846 году в Литву выехал эмиссар Мерославского, студент Берлинского университета Иоганн Рер (1816-1877), которого в Брестском уезде встретили студент того же университета Аполлин Гофмейстер (1825-1890) и помещик Юзеф Богуславский (1816-1857). Можно предположить, что эти два решительных юноши к тому времени уже стали лидерами брестской патриотической организации, связанной также с виленской, - доктора Аницета Ренера (ок. 1800-1877), пинчуком и другом нашего знаменитого земляка Францишка Савича. Юзеф Богуславский, учась в 30-е годы ХIХ в. в Дерптском университете вместе с Эдвардом Желиговским и Брониславом Залесским (будущие друзья в ссылке Тараса Шевченко), был связан с виленским Демократическим обществом, возглавляемым поэтом и революционером Францишком Савичем. За это Богуславского сослали в Тамбов, вскоре он вернулся в родной уезд.
Попытаемся восстановить полный список брестских заговорщиков, используя полицейские ведомости о лицах, состоящих под надзором за первую половину 1848 года, (НИАБ в г. Гродно ф. 1, оп. 21, д. 772, л. 10-11) и книгу Д. Файнгауза "Конспиративное движение в Литве и Беларуси 1846-1848 гг.": Помещики. 8. Франц Чарноцкий, 36 лет. Тоже по предписанию Господина Начальника Губернии от 1 июня 1847 года за № 835 за прикосновение к преступному делу. Женат. 9. Иван Чарноцкий. 33 года. Оба живут в имении своём Волковичах и занимаются хозяйством. Содержание от казны не получают. Холост. 10. Франц Ковальский. 43 года. По предписанию Гоподина Начальника Гродненской Губернии от 1-го июня 1847 года за №835 за прикосновение к преступному делу. Жительствует в имении Тросцянице. Содержание от казны не получает. Женат, детей имеет. Файнгауз пишет, что Ковальский был управляющим имения графа Мостовского. А может арендатором? 11. Мартин Якубовский. 41 год. По тому же делу. В имении Кругель занимается хозяйством. От казны содержание не получает. Женат. 12. Егор Гажиц. 29 лет. По тому же делу. В имении Сегеневщизне занимается хозяйством. От казны содержание не получает. Женат. Егор Евгеньевич Гажич (1819-1877) был уездным маршалком (1857-1864). Во время восстания 1863 года арестовывался за то, что уговаривал крестьян присоединиться к восстанию. Его сын Витольд Гажич (1841-1864) был тогда комиссаром Лидского уезда, приговорён к 20 годам каторги. 13. Феликс Велиовейский. 37 лет. По тому же делу. Живёт в арендуемом имении Подбялло. Содержание от казны не получает. Женат. Учась в Свислочской гимназии, был членом тайного общества "Зоряне". 14. Александр Велиовейский. 35 лет. По тому же делу. Живёт в имении Пруска. От казны содержание не получает. Холост. 15. Иван Швыковский. 33 года. По тому же делу. В имении Минковичи занимается хозяйством. Не получает от казны содержания. Женат, детей имеет. 16. Иосиф Яголковский. 31 год. По тому же делу. В имении Линевичах занимается хозяйством. Содержание от казны не получает. Холост. 17. Михаил Телятицкий. 29 лет. По тому же делу. Живёт в имении Лисовчицах, занимается хозяйством. От казны содержание не получает. Женат, детей имеет. 18. Коронат Поплавский. 31 год. По тому же делу. Живёт в имении Токарях. Содержание от казны не получает. Холост. 19. Помещица Юзефа Ягмина. 33 года. По тому же делу. В имении Ковердяках занимается хозяйством. От казны содержание не получает. Замужем, детей имеет. 20. Роман Понихвицкий. 36 лет. По тому же делу. В имении Щитники занимается хозяйством. Содержание от казны не получает. Женат, детей имеет. 22. Колежский регистратор Киприян Бучинский.29 лет. По предписанию Господина начальника Гродненской губернии от 12 марта сего 1848 года за №184 по прикосновении к делу эмиссара Рера. Живёт в местечке Волчин при матери своей. Содержание от казны не получает. Холост. В книге Файнгауза указаны и другие участники заговора - Эдвард Тельшевский, который умер перед раскрытием его контактов с Рером, и руководители заговора - их выслали на каторгу в Сибирь или отправили в солдаты: Пониквицкий Феликс, владелец имения Рубачи Брестского уезда [тут Файнгауз неправильно прочитал документы, надо Щитники. - А.И.]. Участвовал в приготовлении восстания. Контакты с Рером. Выслан в Сибирь. Феликс, сын Тадеуша, Пониквицкий (1813-?) был участником восстания 1831 года. Сузин Августин, дворянин Брестского уезда. Контакты с Рером и активное участие в приготовлении восстания. Ссылка в Сибирь и лишение звания поручика. Какое отношение Августин имел к знаменитому филарету Адаму Сузину, предстоит ещё выяснить. Отметим только, что ещё в начале 1846 года в Брестском уезде жил под полицейским надзором Адам Сузин, который в том же году выехал в Виленскую губернию. Может он был связным между брестской и виленской организациями? Сузины в Брестском уезде тогда жили в имениях Остромечево Лыщицкой волости и Ходосы Дмитровичской волости. Матушевич Винцент, мелкий шляхтич Брестского уезда. Участвовал в подготовке восстания на Гроденщине. В солдаты. Подробнее расскажем о нём в конце статьи. Богуславский - юнкер с кадетского корпуса в Бресте. Контакты с Рером. Судьба неизвестна. Последняя запись очень интересна и расставляет все точки над "і", поскольку в конце 40-х годов ХIХ в. в Брестском корпусе действовал тайный патриотический кружок. Советский историк В.Дьяков пытался связать его с виленской тайной организацией "Братским союзом литовской молодёжи", однако более логично кадетов связывать с рассмотренной выше брестской организацией: мерославчики наверняка пытались иметь своих сторонников среди будущих офицеров российской армии. А запись в книге Файнгауза как раз это подтверждает. Кроме того, есть одна загадка: среди членов кружка в кадетском корпусе Дьяков называет юнкера Якова Костомарова, а Файнгауз - Всеволода Костомарова. Отметим, что отставной корнет, поэт-переводчик Всеволод Костомаров (1837-1865) был известен как провокатор и предатель, выдавший охранке Николая Чернышевского и его соратников. Может быть, Дьякова заботила честь Брестского кадетского корпуса? Здесь нужно дополнительное исследование. Хотя можно высказать гипотезу, что в корпусе учились и Всеволод, и Яков Костомаровы, которые, возможно, были дальними родственниками историка Николая Костомарова. Известно, что кадеты тайно читали не только польских историков, но и украинских - Д.Бантыш-Каменского и Н.Маркевича. Так и напрашивается предположение, что Костомаровы были как-то связаны с тайным киевским Кирилло-Мефодьевским обществом, членами которого являлись и знаменитый историк, и Тарас Шевченко. Возможно, что участником брестского заговора был и помещик Ян Митрашевский (1823-1897), который владел имениями Виляново под Высоко-Литовском и Божидар возле Кобрина. Учился он в Свислочской гимназии вместе с Траугуттом, писал в своих мемуарах, что участвовал в революционных организациях демократической молодёжи, которые имели контакты с Мерославским. Митрашевский был арестован и в 1848 г. выслан в Новозыбков Черниговской губернии. Во время восстания 1863 г. в его имении Божидар был сформирован повстанческий отряд Траугутта, а сам Митрашевский назначен комендантом Кобрина. В известной нам ведомости о полицейском надзоре, но по Кобринскому уезду, есть ещё одна интересная запись: "Полковник бывших войск Польских Карл Турно. 56 лет. По предписанию Господина Начальника Губернии от 13 июля 1837 года за №542 житель города Варшавы состоит под надзором за служение его в 1831 году в мятежнических войсках. Жительствует в имении покойной жены своей Стригове. Находится здесь по паспорту Варшавского Генерал-Губернатора. От казны не получает. Вдов. Имеет при себе одного сына". Так это - один из лучших тогдашних польских военачальников. Он начал военную службу в наполеоновской армии, потом был адъютантом великого князя Константина Павловича и занимался обучением кавалерии польской армии. Во время польско-русской войны 1831 года получил звание бригадного генерала польской армии. В июле 1831 года командовал польскими войсками в сражении под Роценжем. После битвы под Остроленкой возглавил кавалерийскую бригаду (а их в польской армии было только две). Естественно, что мерославчики знали, кто живёт в 20 верстах от Каменца-Литовского - одного из центров заговора. Можно предположить, что они планировали, чтобы Кароль Турно был военным руководителем восстания на Брестчине, а его заместителем - владелец соседнего имения Пруска, бывший подполковник польских войск Адам Носажевский. Интересно, что близким другом украинского поэта Тараса Шевченко был Людвиг Сигизмундович Турно, который за связи с конспираторами и попытку в 1847 году бежать за границу был отдан в солдаты Оренбургского корпуса. Может это племянник Кароля Турно? Связан ли он был с брестским заговором? Вопросы, вопросы... С Шевченко был знаком Аполлин Гофмейстер и, наверное, известный нам участник брестского заговора Винцент Матушевич. В гродненском историческом архиве (ф.1, оп.28, д.247) были найдены интересные документы, касающиеся Винцента Матушевича.
Тут Василий Перовский лукавит, что Матушевич отдан в солдаты лишь за чтение запрещённой литературы, граф выгораживает Винцента всеми способами. Оренбургский генерал-губернатор являлся внуком малороссийского гетмана Кирилла Разумовского, был связан с украинской дворянской элитой, которая ходатайствовала перед губернатором за Шевченко. Выдвинем версию, что эти же круги просили по просьбе Шевченко и за Матушевича. Вряд ли мелкие шляхтичи Матушевичи могли выйти непосредственно на любимца Николая I графа Перовского. На обратной стороне письма графа Перовского имеется приписка, сделанная, по-видимому, виленским генерал-губернатором Ильёй Бибиковым:
Похоже, что гродненский губернатор барон фон дер Ховен, получив письмо Перовского, послал его своему начальнику, виленскому генерал-губернатору, с просьбой дать инструкции для действий.
Четвёртого апреля гродненский губернатор обращается к брестскому земскому исправнику за справками о родственниках Матушевича и получает ответ:
Судьбу Винцента Матушевича решил сам император Николай I.
Какова дальнейшая судьба Винцента Матушевича? Вернулся из ссылки в родное имение Шишово Дмитровичской волости Брестского уезда, женился на Анне Суфчинской, от которой имел сына унтер-офицера Казимира Матушевича и дочь Марию Поплавскую. Умер Винцент Матушевич в 1892 году. Александр Ильин. |
)
){kind=link}