Парламентские выборы 1935 года
в Полесском воеводстве

В данной статье предпринята попытка анализа предвыборной кампании и выборов в польский парламент в Полесском воеводстве в 1935 году, опираясь на материалы архивов Беларуси и Польши. Отдельные сюжеты по этим выборам на восточных кресах, включая территорию Западной Белоруссии, давались польскими авторами в исследованиях о политической истории Польши, приводились некоторые документы польских архивов, показывались злоупотребления и фальсификации в их ходе [2; 4; 5]. Однако автору не известны работы, специально посвящённые парламентским выборам 1935 года в Полесском воеводстве.

1. Новую правовую ситуацию в Польше второй половины 1930-х годов создали законодательные акты, принятые в 1935 году. Это были апрельская конституция и избирательные законы. Новая конституция принципиально меняла политическое устройство межвоенной Второй республики (1918-1939 годы). Парламентско-демократический строй, установленный мартовской конституцией 1921 года, заменялся президентским, с широкими прерогативами главы государства и существенной ролью исполнительной власти в ущерб законодательной [10, poz. 227]. Согласно оценке российской историографии конституция "стала ещё одним шагом от демократически-парламентской системы к авторитарному устройству государства" [1, c. 284]. Польский автор В. Рошковский полагает, что новая конституция "завершила процесс преобразования устройства государства с парламентско-демократического на авторитарный" [7, s. 308]. Другой польский исследователь А. Айненкель считает, что апрельская конституция "являлась выражением тенденций, определяемых как авторитарные", она создавалась "с мыслью, что именно Пилсудский займёт пост президента" [3, s. 225].

Избирательные законы в Сейм и Сенат, принятые в июле 1935 года [11, poz. 319, 320], детализировали и шли значительно дальше положений конституции. При выборах в Сейм повышался возрастной ценз для избирателей и избираемых, вместо партийных списков вводился единый список кандидатов в округе, утверждаемый окружным избирательным собранием (в него входили делегаты самоуправления, профсоюзов и общественных организаций), округа стали двухмандатными (хотя количество депутатов сокращалось более чем вдвое), при голосовании бюллетенем без отметок считалось, что избиратель отдал голос за две первые кандидатуры в списке. Выборы в Сенат становились невсеобщими (право голоса имел лишь очень узкий круг лиц: имеющие высшее образование, правительственные награды и некоторые другие) и непрямыми (избирались сначала выборщики, которые в свою очередь на воеводских избирательных коллегиях выбирали сенаторов от воеводства), треть сенаторов назначал президент. "Оба закона представляли собой выражение концепции, содержащейся в апрельской конституции. Оба также были сконструированы так, чтобы обеспечить правящему лагерю сохранение власти" [3, s. 227], – оценивает эти избирательные законы А. Айненкель. Элитарность выборов в Сенат привела к тому, что ключевыми становились выборы в Сейм, где главным показателем (при фактическом отстранении оппозиции от парламентских выборов) становилась явка избирателей.

Распоряжения президента об очередных парламентских выборах было издано 15 июля 1935 года, а сами выборы в Сейм и Сенат назначались соответственно на 8 и 15 сентября. Политическая ситуация в период выборов характеризовалась существованием режима санации, жёстким противоборством правящего лагеря с оппозицией, бойкотировавшей выборы. Одновременно это был начальный период кризиса ("декомпозиции") правящего лагеря, начавшегося после смерти 12 мая 1935 года его непререкаемого авторитета Ю. Пилсудского и выразившегося в росте противоречий в правящей группе и начале распада основной проправительственной организации Беспартийного блока сотрудничества с правительством (ББВР).

Накануне выборов территория Польши была поделена на новые избирательные округа. На Полесское воеводство приходилось три избирательных округа по выборам в Сейм – 53 (местопребывание окружной избирательной комиссии – Брест), 54 (Кобрин) и 55 (Пинск), в каждом из которых должно быть избрано по два депутата, а также один воеводский округ по выборам двух сенаторов.

Для ситуации в Полесском воеводстве перед выборами 1935 года были характерны два обстоятельства. Во-первых, невысокий уровень активности политических сил: наиболее заметными были здесь проправительственные организации, слабым было влияние польской оппозиции, которая была представлена правонационалистическим (эндецким) Стронництвом народовым (СН) и Польской социалистической партией (ППС), а также еврейских и особенно белорусских партий. Во-вторых, специфический национальный и конфессиональный состав населения воеводства. По переписи 1931 года (на занижение в её данных доли непольского населения указывают польские авторы [8, s. 29; 9, s. 36-37; 6, s. 632]) из 1131,9 тыс. жителей воеводства лиц, считавших польский язык родным, было всего лишь 164,1 тыс. человек (14,5%), в то же время 708,2 тыс. человек (62,6%) назвали в качестве родного "тутейший" язык и ещё 75,4 тыс. человек (6,6%) белорусский, 113,0 тыс. человек (10,0%) идиш и иврит, ещё 54,0 тыс. человек (4,8%) украинский. Относительно составлявших две трети населения Полесского воеводства "тутейших" польский автор Е. Томашевский полагает, что к таким в переписи относили "всех, кто не мог определить своего родного языка в национальных категориях: белорусский, польский украинский или другой, зато использовал прилагательные типа: мужицкий, местный, тутошний, обычный и т. п. Эта рубрика вызывает особые сомнения". "Явление "тутейшости" я бы определил как проявление процесса формирования национального сознания граждан Республики, которые пользовались локальными диалектами белорусского и украинского языков" [8, s. 30-32], – делает вывод этот автор. "Тутейших", видимо, следует отождествлять с упоминавшимися в документах властей Полесского воеводства такими категориями населения как "местные" и "полешуки". Национальному составу населения воеводства соответствовал и конфессиональный состав: по данным той же переписи в Полесском воеводстве насчитывалось 77,4% православных, 11,0% католиков, 10,1% иудеев, количество представителей каждой иной конфессии не достигало 1% [16, s. 22-24].

2. Начальный этап предвыборной кампании 1935 года охватывал её первый месяц, то есть период до проведения 14 августа окружных избирательных собраний.

Ещё до объявления выборов власти стремились выяснить отношение общества к новым конституции и избирательным законам. В письме МВД воеводам от 11 мая предлагалось "обратить самое пристальное внимание на отношение к проекту избирательных законов отдельных политических группировок, органов самоуправления, профсоюзов и общественных организаций, а также общества в целом". Особенно министерство интересовала "информация по вопросу ведения оппозиционными группировками возможной пропаганды в пользу бойкота выборов, а также информация по вопросу использования ими иных методов борьбы против названных проектов законов" [20, л. 7]. В ответ на подобное указание Полесского воеводского управления (ВУ) повятовым старостам от 15 мая те достаточно единодушно сообщали о слабом или полном отсутствии интереса общества и политических сил на территории повятов к новой конституции и проектам избирательных законов. Столинский староста докладывал воеводским властям, что "проект избирательного закона в Сейм и Сенат не известен широкому кругу населения", пружанский староста сообщал, что новая конституция и проект новых избирательных законов "не вызывает большого интереса среди местного общества и общественных деятелей" за исключением кругов близких к ББВР. Пинский староста информировал, что "до сих пор не отмечено внутри политических партий польских и национальных меньшинств, объединений и профессиональных и общественных союзов, а также подрывных организаций интереса к проекту избирательного закона..." Косовский староста отмечал единичные случаи недовольства проектом закона евреев из-за опасений, что закон "не позволит им провести с эт[ой] территории ни одного кандидата в Сейм" [20, л. 12-14, 20].

В первые дни после объявления выборов министр внутренних дел назначил своих представителей по округам – избирательных комиссаров. Полесское ВУ уведомило старост о назначении комиссаров на территории воеводства: в округ 53 нотариуса Адама Мушиньского из Бреста, в округ 54 помещика Яна Задарновского из Кобрина и в округ 55 ипотечного писаря Людвика Буковского из Пинска. Старостам предписывалось оказывать комиссарам "всяческую помощь и содействие в сфере выполнения ими избирательных функций" [19, л. 33].

На местные власти в ходе подготовки к выборам возлагалась обязанность разделения территории повятов на избирательные участки и составление списков избирателей. Письмо председателя окружной избирательной комиссии округа 54 полесскому воеводе от 8 августа содержит информацию об участках и количестве избирателей, основанную на составленных гминами списках: кобринский повят делился на 49 участков с 56,5 тыс. избирателей, дрогичинский – 39 участков со 44,5 тыс. избирателей, косовский – 35 участков с 40,8 тыс. избирателей и камень-каширский – 40 участков с 43,9 тыс. избирателей [19, л. 70-74]. Как информировала "Газета Польска", на территории Полесского воеводства были образованы 456 избирательных участка по выборам в Сейм и 54 по выборам в Сенат [12].

Сведения о политическом облике председателей участковых избирательных комиссий содержит отчёт начальника военной контрразведки – Самостоятельного информационного отдела Командования округа корпуса (ДОК-IX), зона ответственности которого приходилась на три повята Полесского воеводства. В отчёте представлены краткие характеристики на председателей комиссий брестского (округ 53), кобринского и пружанского (округ 54) повятов. Из 81 председателя комиссий брестского повята проправительственными (или с проправительственными взглядами) было 35 человек, членов ББВР – 19, сторонников этой организации и сторонников идей Ю. Пилсудского – по 1, лояльных – 7; аполитичных – 3 и лиц с неизвестными взглядами – 4; кроме того, с эндецкими взглядами – 5, социалистов – 2 (в том числе, 1 лояльный по отношению к правительству), с коммунистическими взглядами – 2, русофилов и москалофилов – по 1. Значительно меньше различий в политическом отношении было у председателей комиссий в округе 54: в кобринском повяте на 49 председателей приходилось 30 проправительственных (или с проправительственными взглядами), 9 членов ББВР, 5 лояльных, а также 4 с неизвестными взглядами и 1 русофил; в пружанском повяте из 40 председателей – 28 проправительственных (в том числе и лояльных), 8 лояльных, 1 сторонник идей Ю. Пилсудского, а также 3 эндеков (в том числе 1 лояльный по отношению к правительству) [23, л. 23-65]. Вышеприведенные данные свидетельствуют, что в подавляющем большинстве председателями участковых избирательных комиссий назначались лица, лояльные по отношению к правящему лагерю.

В рамках подготовительных мероприятий к выборам Полесское ВУ разослало в окружные избирательные комиссии и староства воеводства письмо с напоминанием о необходимости во время выборов соблюдать тайну голосования. Для этого необходимо было обеспечить помещения, где будут проходить выборы, ширмами для голосования за счёт гмин. Старостам предписывалось дать соответствующие распоряжения правлениям гмин, на усмотрение старост оставлялось "изготовление этих ширм, способ их изготовления и качество" [19, л. 155].

Первый этап предвыборной кампании в воеводстве характеризовался невысоким уровнем интереса населения к выборам. В отчёте Полесского ВУ за июль отмечалось, что "интерес населения приближающимися выборами в законодательные органы о[чень] слабый, особенно в сельской местности" [21, л. 8]. "Назначение выборов Паном Президентом Республики было принято большинством населения без большого интереса" [22, л. 1], – вторил итоговый отчёт контрразведки о выборах.

Из политических сил на начальном этапе предвыборной кампании активность, согласно отчёту Полесского ВУ за июль, проявлял ББВР, который назначил руководителей кампании в округах, повятах и городах, давал указания низовым организациям Блока относительно выборов, организовывал собрания для населения с целью его ознакомления с принципами конституции и избирательных законов. Целью этой деятельности было "привлечение как можно более широких масс избирателей к исполнению гражданской обязанности и массовому участию в голосовании". В отчёте отмечалась неравномерность кампании ББВР на территории воеводства, которая в некоторых повятах "ограничивается только согласованием с заинтересованными объединениями кандидатур в избирательные собрания" [21, л. 9]. Отчёт Полесского ВУ за август регистрировал оживление деятельности ББВР на местах, организовывавшего многочисленные собрания и митинги, хотя по-прежнему указывалось на разную степень его активности, слабую в пинском повяте, "вследствие трений внутри ББВР, возникших на почве личных амбиций..." Отмечалось также, что в целом "интерес к выборам среди сельского населения небольшой", крестьян на митингах ББВР больше интересовали местные дела и хозяйственные проблемы, а не "сама проблема выборов и вопрос о кандидатурах" [21, л. 18].

"Живой отклик распоряжение [о выборах – И. К.] вызвало среди политических организаций, как проправительственных (ББВР), так и оппозиционных, а затем среди организаций б[ывших] военных, настроенных проправтельственно...", – сообщал итоговый отчёт о выборах контрразведки ДОК-IX. При этом добавлялся важный нюанс: проправительственные организации, считая себя "представителями идей проправительственной направленности среди местного общества, рассчитывали, вероятно, на то, что получат более серьёзное влияние при персональном распределении мандатов. И здесь оказались в коллизии с представителями административных властей. Самый резкий характер эта проблема приобрела в Полесском воеводстве..." [22, л. 1, 4].

Коллизии в проправительственном лагере в период предвыборной кампании итоговый отчёт о выборах контрразведки ДОК-IX объяснял несколькими причинами. Они были обусловлены, прежде всего, претензиями воеводского руководства ББВР и лично депутата Сейма предыдущего созыва Э. Дунина-Маркевича, который "считал себя хозяином положения на Полесье не меньшего значения, чем воевода". В период депутатства Дунина-Маркевича полесский воевода Костек-Бернацкий, по свидетельству отчёта, "терпел его, а когда настало время новых выборов, воевода стремился вытеснить Маркевича, а также и его приспешников. Это означало упадок всей воеводской организации ББВР, во главе которой стоял Маркевич". Кроме того, свои претензии имела "довольно сплочённая группа влиятельных помещиков, таких как Радзивиллов, Скирмунтов и т.д., которые, хотя и настроены проправительственно, хотели быть в политических действиях независимыми, что опять вступало в противоречие с ролью арбитра местных административных властей". Наконец, имело место отсутствие единой линии в выборах среди представителей властей: вследствие "отклонения от политической линии воеводы в связи с выборами возникла стычка между воеводой и вице-воеводой Фиалой"; в собственных интересах занимался предвыборной деятельностью пинский староста [22, л. 4-5], о чем будет сказано ниже.

Деятельность оппозиции в первые недели предвыборной кампании была слабой. В отчёте Полесского ВУ сообщалось, что среди членов ППС и других социалистических организаций в Бресте начата "агитация за воздержание от какой бы то ни было кампании во время выборов", хотя просоциалистический профсоюз железнодорожников в Бресте выбрал своего представителя Кароля Панконина в избирательное собрание округа 53. Он во время проведения собрания должен был "внести соответствующую декларацию с протестом, а при голосовании сдать незаполненные бюллетени" [21, л. 10]. Августовский отчёт Полесского ВУ отмечал лишь слабую активность ППС и СН в Бресте и трёх гминах на границе с бяла-подлясским повятом Люблинского воеводства. Более серьёзной представлялась "агитация подрывных элементов, которые конспиративными методами призывают население не принимать никакого участия в выборах". На некоторых "коммунизированных" сельских территориях "крестьяне имеют намерение воздержаться от голосования или, опасаясь мнимых репрессий, опустить недействительные бюллетени" [21, л. 18].

3. Ключевое событие предвыборной кампании 1935 года – окружные избирательные собрания – прошли 14 августа. Для избрания и утверждения запланированного правящим лагерем списка кандидатов, власти, прежде всего, должны были обеспечить приемлемый для себя состав делегатов в окружные собрания. В нашем распоряжении имеются данные о национальном, конфессиональном и социальном составе делегатов в собрание округа 54, избранных от территориального самоуправления. Повятовые рады округа 54 имели в избирательном собрании 21 делегата, в том числе 17 поляков (за исключением одного православного – все католики), 2 евреев (иудеев), и по 1 полешуку и "местному" (православных); большинство делегатов от повятов были крестьянами (10), имелись также работники просвещения (3), чиновник органов самоуправления, управляющий и владелец имения, помещик, промышленник, лесник и военный осадник. Гминные рады избрали в собрание 65 делегатов, из которых 45 поляков (большинство – католики, кроме 2 евангелистов и 2 православных), 11 полешуков и 8 "местных" (православных), 1 еврей (иудей); подавляющее большинство делегатов были крестьянами (41), имелось некоторое количество представителей просвещения (7), войтов и чиновников органов самоуправления (по 5), осадников (3), а также православный священник, врач, промышленник, кассир имения. Рады трёх городов округа (Кобрин, Косов-Полесский и Ружаны) имели в собрании 4 представителей – 3 поляков (католиков) и 1 еврея (иудея): бургомистра Ружан, начальника почты, механика и торговца [25, л. 258-260]. Обращает на себя внимание незначительная доля делегатов непольского некатолического населения в сравнении с процентом такого населения в воеводстве и обратное применительно к польскому католическому населению.

Согласно отчёту Полесского ВУ за август 1935 года "ход избирательных собраний, которые определили кандидатов в депутаты, и участковых сенатских собраний прошёл спокойно", особенно "серьёзный характер" имели вторые, на которых избирались выборщики сенаторов. "Результаты выборов в окружные собрания, определение этими собраниями кандидатур депутатов в Сейм, а также выборы делегатов в Воеводскую Избирательную Коллегию (сенатскую) дали полную победу правящему лагерю", – делалось заключение в отчёте. Однако не всё прошло гладко. В том же отчёте кратко упоминались: "некоторая растерянность фактом провала" при выборах в воеводскую избирательную коллегию воеводского руководителя ББВР Дунина-Маркевича; признание "недействительной резолюции первого окружного собрания" о выборе кандидатов в депутаты в Пинске из-за возникших "внутри организации ББВР трений на почве личных амбиций..."; попытка делегата просоциалистических профсоюзов во время избирательного собрания в округе 53 "зачитать декларацию с протестом, чего председатель не допустил" [21, л. 18-20].

Имеющиеся в распоряжении документы позволяют утверждать, что спокойно и по сценарию властей избирательное собрание в Полесском воеводстве прошло лишь в округе 54. Согласно протоколу собрания в Кобрине из 114 выбранных делегатов на собрание прибыло 111 (включая всех 90 делегатов от территориального самоуправления, характеристики которых были даны выше). Было выдвинуто четыре кандидатуры претендентов в депутаты, в том числе двух варшавских, включая ведущего санационного деятеля, одного из творцов апрельской конституции Богдана Подоского на первом месте. По закону такое количество выдвинутых кандидатур не требовало голосования, и все они "были внесены в список". Такой же была и процедура выборов заместителей кандидатов в депутаты. После этого собрание "без дискуссии большинством голосов утвердило протокол" и председатель собрания закрыл его заседание через 50 минут после начала [25, л. 254-254 об.]. Во внутреннем отчёте ББВР сообщалось, что перед заседанием делегаты высказывались о том, что "кандидаты не обязательно должны быть людьми из наших повятов", заявляя о своей готовности отдать голоса "за людей из других мест, но известных как деятелей" (это явный намёк на собирающихся баллотироваться в округе варшавских кандидатов). Список из 4 кандидатур внёс повятовый руководитель ББВР, само оглашение списка "присутствующие встретили громом аплодисментов" [28, k. 8].

После заседания избирательного собрания в округе 54 все внесённые в список кандидаты прислали в окружную избирательную комиссию свои письменные согласия баллотироваться в округе. Затем один из кандидатов Зофия Завадская, исполнявшая обязанности председателя участковой комиссии в округе, в соответствии с законом и по решению окружной комиссии, передала свои обязанности другому лицу. Наконец, через 6 дней после проведения заседания окружная комиссия утвердила список из 4 кандидатов в округе 54 [25, л. 188, 249, 251-252, 256-257, 265-265 об.].

Значительно более бурно и скандально, как это следует из секретных отчётов местных руководителей предвыборной кампании Блока для центральных властей ББВР, прошли заседания избирательных собраний в округах 53 и 55. На собрание в округе 53 в Бресте делегаты из брестского и пружанского повятов "прибыли со своими старостами, которые остались в коридоре гимназии", где проходило собрание. "За сценой были размещены полицейские. В зале было несколько сыщиков", – в такой обстановке открылось собрание. Кроме выдвинутого секретарём собрания списка из четырех, несомненно, согласованных заранее кандидатур, – войта Мечислава Аугустыняка, войта и чиновника по контракту финансовой палаты Александра Залевского, рабочего, представителя проправительственных профсоюзов Юзефа Марчика и землевладельца из пинского повята Станислава Олевиньского – ещё два делегата выдвинули три иные кандидатуры. Помещик и председатель местной сельскохозяйственной палаты Виктор Рот предложил кандидатуру землевладельца из брестского повята Болеслава Кучиньского, а Кучиньский, в свою очередь, Рота и Квасковского. После этого делегат от просоциалистических профсоюзов пытался зачитать декларацию, но избирательный комиссар как председатель собрания, "лишив его слова, не позволил ему этого".

В ходе объявленного затем перерыва "представители администрации прилагали усилия повлиять" на делегатов, выдвинувших несогласованные кандидатуры, чтобы они "отозвали выдвинутые ими списки, однако неудачно". В это время были слышны стихийные протесты против выдвинутых президиумом кандидатов, особенно первых трёх в списке: М. Аугустыняка ("посредственность, гминный деятель, известный в последнее время борьбой с гминным комитетом ББВР и учительством"), А. Залевского ("известный расточительностью, проматыванием имущества и огромным количеством невыплаченных долгов (в зале присутствовало несколько обманутых им кредиторов)") и Ю. Марчика ("полуграмотного, ограниченного, о[чень] неуважаемого"). "Только призыв к организационной дисциплине предотвратил диверсионные выступления со стороны членов ББВР", – говорилось в отчёте далее. Проведённое после перерыва голосование и подведение его результатов (подсчёт голосов длился более часа), прошедшие с нарушениями закона, дали нужный проправительственному лагерю результат – необходимое количество голосов набрали лишь представители списка, предложенного президиумом. Небольшая часть делегатов встретила итоги голосования аплодисментами, остальные же выразили "крайнее возмущение, не жалея громкой грубой брани в адрес президиума, громко обвиняя в фальсификации при подсчёте голосов". По окончании собрания была слышна "оскорбительная критика уже и в адрес ББВР, как с точки зрения чистоты выборов, так и подбора кандидатов". Кроме того, ряд деятелей ББВР объявил "в знак протеста в самое ближайшее время об отставке с доверенных постов" [2, k. 34-36].

Следствием этого собрания стал отклонённый протест проигравшего кандидата В. Рота. В связи с этим, как свидетельствует итоговый отчёт контрразведки о выборах, вице-воевода Фиала "занял позицию, отличную от воеводы. Хотел, как бы по-своему, повлиять на то, как сложатся выборы, что привело к противоречиям между ним и воеводой", а затем приостановке служебной деятельности вице-воеводы [22, л. 8].

Наиболее скандально прошло избирательное собрание в округе 55 в Пинске, длившееся более 3 часов. Секретный внутренний отчёт ББВР упоминал о собрании делегатов от пинского повята накануне, на котором представитель ББВР призвал собравшихся "солидарно проголосовать за список кандидатов, одобренный властями", в который вошли Францишек Кольбуш, Ян Фрейман, Зофия Цедзиньская и Ежи Олдаковский. На том же собрании пинский староста Э. Цедзиньский (его жена была в этом списке) заявил, что "голосование за кандидата открытое".

Собрание проводилось в зале городской рады Пинска, его председателем был окружной избирательный комиссар Людвик Буковский, которому помогали три секретаря. Отчёт ББВР свидетельствовал о "подготовке" староства к избранию заранее определённых кандидатов: "...Перед началом собрания уже в зале доверенными людьми были выданы делегатам бюллетени для голосования с написанными фамилиями установленных кандидатов. Эти бюллетени были заполнены в старостве и изготовлены из толстой белой бумаги (бристоль), чем существенно отличались от приготовленных чистых бюллетеней..." В документе также описывалась атмосфера, в которой проводилось собрание: при проверке присутствующих "остались у открытых дверей зала всем известные сыщики Следственного отдела в количестве 4", в соседнем с залом помещении, двери в которое тоже были открыты, "находились повятовые Старосты и их заместители". При выдвижении кандидатов кроме списка 4 кандидатур от президиума, предложенных одним из секретарей, директором лунинецкой гимназии Владиславом Липским, ещё 3 делегата собрания выдвинули дополнительные списки. Землевладелец Томаш Жепецкий предложил кандидатуры землевладельца Винцента Форкасевича, и адвоката из Пинска Вацлава Кжижановского, помещик Каспер Скирмунт – Т. Жепецкого, а Шимон Кулага – бывших в списке президиума Ф. Кольбуша и Е. Олдаковского, а также Стефана Беднарчика и Эдварда Скорупы. Однако несогласованные кандидаты (кроме Т. Жепецкого) сняли свои кандидатуры.

Голосование под руководством председателя собрания Л. Буковского проходило с грубыми нарушениями законодательства. Бурю эмоций делегатов собрания вызвали процедура и результаты подсчёта голосов. После первого подсчёта первые четыре кандидата получили: Олдаковский – 105 голосов, Кольбуш – более 90, Фрейман – 96, Цедзиньская – 62, Жепецкий – 26 (такие же результаты получили несколько делегатов в зале, самостоятельно подсчитывавшие голоса). После этого председатель собрания, "ничего не объявляя и не прерывая заседания, взял листы для подсчёта и удалился на совещание к п[ану] Старосте Цедзиньскому. Вскоре вернулся в смятении и заявил, что подсчёт плох, что произошли ошибки, и распорядился провести новый подсчёт". Результаты второго подсчёта голосов дали незначительные отличия от первого. Поэтому было решено провести третий подсчёт. Атмосферу собрания во время второго и третьего подсчёта голосов секретный отчёт ББВР представлял следующим образом: "...Вследствие нервозного состояния, он [председатель – И. К.] заикался, повторял по несколько раз те же самые фамилии, что было причиной отличающихся результатов в подсчётах секретарей. В зале в это время господствовало очень возбуждённое настроение, были слышны слова возмущения, презрения и саркастические колкости. Во время подсчёта голосов один из сыщиков следственного отдела установил в зале фотоаппарат и сфотографировал зал и стол президиума". После третьего подсчёта голосов результаты стали выглядеть принципиально иначе: Фрейман – 102 голоса, Кольбуш – 100, Цедзиньская – 85, Олдаковский – 77, Жепецкий – 19. Несмотря на возражения отдельных делегатов таким результатом подсчёта, председатель собрания Л. Буковский заявил, что "не может быть речи об ошибках, поскольку голоса считались три раза и третий подсчёт точный. Это объяснение, однако, не успокоило зал". В дальнейшем при избрании заместителей кандидатов председатель, находясь в крайне нервозном состоянии, "не владел залом", в котором господствовал хаос [28, k. 37-40].

Подоплеку интриги и дополнения к представленной картине проведения избирательного собрания в Пинске можно найти в отчёте тамошнего представителя военной контрразведки своему руководству в Бресте. Подготовленные в старостве заранее бюллетени с фамилиями нужных кандидатов раздавал делегатам от самоуправления заместитель старосты Вейсс. "Принимая во внимание, что большинство делегатов группируются из органов, остающихся в служебной зависимости от административных властей или являющихся по разным причинам под влиянием этих властей, можно было предвидеть, что эти кандидаты пройдут", – делал заключение представитель контрразведки. Делегатами, выступившими против заранее определённого в старостве сценария собрания, были представители местных помещиков. Именно они после окончания собрания выразили недовольство выдвижением жены старосты, вскрывая интерес последнего: "...Кольбуш в случае избрания его депутатом должен отказаться от мандата в пользу Цедзиньской ценой староства". Сам же староста намеревался стать вице-воеводой. Представители помещиков собирались жаловаться на необъективность выборов премьеру В. Славеку и президенту И. Мосьцицкому, направили свою делегацию к воеводе. "Общество в целом проявило активное недовольство выбором кандидатов, – добавлял в отчёте представитель контрразведки, – особенно двумя первыми", неизвестными на местах, а также Цедзиньской, которая "стала кандидатом только потому, что является родственницей Пана Воеводы". Отчёты контрразведки сообщают также о несколько иных цифровых результатах первого голосования (Олдаковский – 108 голосов, Кольбуш – 101, Фрейман – 97, Цедзиньская – 85) [22, л. 6, 43, 45].

Результатом скандального заседания стало признание недействительным выбора кандидатов в депутаты. "Газета Польска" сообщала: "Поскольку окружная комиссия № 55 в Пинске не смогла определить результаты голосования собрания, поэтому избирательный комиссар созовёт снова избирательное собрание в Пинске". Вместо Л. Буковского комиссаром был назначен Станислав Олевиньский. В результате нового заседания избирательного собрания при участии 109 делегатов были избрано 4 кандидата в депутаты, в списке которых отсутствовала "общественная деятельница" З. Цедзиньская [13, 14]. Инцидент привёл к приостановке деятельности старосты Э. Цедзиньского, а затем переводу его на пенсию.

Согласно внутреннему документу центрального аппарата ББВР утверждение кандидатов прошло в соответствии с планами Блока (правда, первоначально предполагалось, что Б. Подоский будет баллотироваться в округе 53), на первых-вторых местах в утверждённых списках по округам 53-55 оказались заранее определённые проправительственным лагерем кандидаты [29, k. 10]. Итоговый отчёт контрразведки о выборах констатировал: во всей кампании проправительственных сил "господствовал административный фактор. Выбор делегатов в избирательные коллегии, а затем выбор кандидатов в депутаты был делом, заранее предусмотренным и организованным в соответствии с пожеланиями воеводы" [22, л. 5].

По мере приближения к выборам агитация проправительственного лагеря меняла отношение населения к выборам. Отчёт Полесского ВУ за август 1935 года констатировал, что ББВР "действовал наиболее интенсивно, проводя ряд встреч с представителями отдельных объединений и организаций всех национальностей, а также организуя многочисленные собрания и лекции, имеющие целью популяризировать принципы новых избирательных законов и призвать как можно более широкие массы граждан принять участие в выборах". При этом, правда, трения в Блоке на территории пинского повята привели к тому, что "кампания ББВР на местах о[чень] слабая" [21, л. 19-20]. Контрразведка ДОК-IX в 1935 году отмечала за несколько дней до выборов: на территории пружанского повята "лишь в последнее время, благодаря разъяснительной акции местных Комитетов ББВР, интерес к избирательной кампании возрос", однако в кобринском повяте "большой интерес к избирательной кампании отсутствует, ББВР на местах не проявляет большой активности" [23, л. 68]. Отчёт Полесского ВУ за сентябрь 1935 года выделял характерные особенности предвыборной кампании ББВР: "отсутствие какой бы то ни было агитации и привкуса митинговости", основной упор "только на необходимость голосования как можно большего числа имеющих право голоса" [21, л. 34 об.].

Из непольского населения воеводства наибольшую активность в связи с выборами проявляли евреи: их проправительственные организации, как писалось в отчёте Полесского ВУ, в конце августа 1935 года "развернули активную пропаганду в пользу участия еврейского населения в выборах в Сейм"; сентябрьский же отчёт упоминал активность сотрудничающих с ББВР еврейских объединений в предвыборной кампании, которая велась проправительственными силами "с большим напряжением" [21, л. 18, 34 об.]. Итоговый отчёт контрразведки ДОК-. . . . . IX. о выборах следующим образом характеризовал отношение непольского населения зоны ответственности ДОК к выборам: евреи – левые политические силы против выборов, иные – благожелательное или выжидающее; русские – первоначально проявили большой интерес, но после принятия законов о выборах из-за отсутствия шансов на проведения своих представителей в депутаты "притихли"; белорусы – "самостоятельно не вступили в предвыборную кампанию", их отношение к выборам было "трудно определить, не бойкотировали и не высказывались в пользу выборов" [22, л. 3].

Невысокой оставалась активность оппозиции по бойкоту выборов. Материалы контрразведки ДОК-IX накануне выборов упоминали лишь о решении собрания брестской организации ППС вывесить плакаты, призывающие бойкотировать выборы, а также о двух случаях разбрасывания листовок подобного содержания членами СН, причём в одном случае они были разбросаны "неизвестными личностями из повята Бяла Подл[яска]" [23, л. 65-66]. Отчёт Полесского ВУ за август, кроме упоминания о последнем, сообщал о решении брестского повятового комитета ППС распространить "нескольких десятков листовок ЦИК, призывающих к бойкоту выборов". В отчёте за сентябрь отмечалось, что в последнюю неделю перед выборами кампания оппозиционных партий "значительно ослабла" [21, л. 20, 35 об.].

4. Выборы в Сейм состоялись 8 сентября. Краткая информация Польского агентства печати об их ходе в Полесском воеводстве гласила: "Выборы прошли спокойно. Общественный порядок нигде не был нарушен. Несмотря на идущий дождь и размокшие вследствие этого дороги, явка избирателей была очень высокой" [15]. "Акт голосования на всей территории воеводства прошёл спокойно: не было ни одного случая нарушения порядка" [21. л. 34 об.], – сообщалось в отчёте Полесского ВУ за сентябрь.

Эти сведения согласуются с сообщениями контрразведки ДОК-IX о ситуации в повятах: "Ход выборов на территории брестского повята имел в целом спокойный характер. Нарушений достойных внимания не было. ... Выборы в кобринском повяте прошли спокойно..." При этом, однако, представитель контрразведки сообщал о том, что интерес к выборам в брестском повяте "очень слабый", вследствие чего в некоторых местностях "почти целые деревни не голосовали". Например, в деревне Нехолсты (гмина Мотыкалы) голосовало лишь 3 человека, деревни Сушки I и Сушки II, населённые исключительно польскими колонистами, выборы бойкотировали, а 20% проголосовавших из этих деревень "опустили перечёркнутые бюллетени". Подобное отношение к выборам контрразведка объясняла агитацией против выборов проэндецки настроенных ксендзов, а также отдельных представителей помещичьих кругов. Кроме того, в одной деревне повята в день голосования были расклеены листовки ППС с призывом бойкотировать выборы, а на нескольких избирательных участках Бреста и повята, в небольшом количестве конвертов вместо избирательных бюллетеней находились агитационные листовки ППС. В день выборов органы военной контрразведки зафиксировали агитацию против выборов в кобринском повяте: в Жабинке, где "к направляющимся на избирательный участок людям подходили евреи, говоря им: "За кого будете голосовать – от вас кандидатов в депутаты нет, все навязаны из Варшавы" ", в ряде гмин со стороны коммунистов. Одна из таких "коммунизированых" деревень Андроново (гмина Кобрин) "не участвовала в выборах за исключением пяти человек из интеллигенции" [24, л. 7-9].

Об использовании административного ресурса в целях повышения явки избирателей свидетельствуют данные контрразведки. В брестском повяте накануне выборов 7 сентября "войт гмины Верховичи собрал всех солтысов гмины и велел им принуждать людей участвовать в выборах". В гмине Антополь кобринского повята в день выборов распространились сведения, что "те, кто не будет принимать участие в голосовании, будут занесены в специальный список и после выборов к каждому находящемуся в нём будут применены налоговые и административные кары". Несмотря на неустановленный источник этих сведений, в гмине "явка избирателей была довольно высокой". Тем не менее, общая явка избирателей даже при использовании таких мер не была значительной. "...Высокой явки избирателей не было из-за неблагоприятных погодных условий и плохих дорог, как это имело место в пружанском повяте, где дождь шёл почти без перерыва целый день" [24, л. 5, 8-9], – разъяснялось в отчёте контрразведки.

Отчёт Полесского ВУ отмечал "положительное отношение" к выборам непольского населения воеводства: от участия в выборах воздержались лишь "немногочисленные решительно оппозиционные элементы среди евреев" (часть сионистов, а также Бунд и оба крыла Паолей-Сион), а также "единицы среди украинцев" [21, л. 34 об.-35]. Об отношении к выборам белорусов в зоне ответственности ДОК-IX итоговый отчёт контрразведки сообщал: "Участие в голосовании принимали под давлением властей" [22, л. 3].

О выборах сенаторов от Полесского воеводства на воеводской избирательной коллегии 15 сентября есть свидетельство военной контрразведки: заседание длилось более 8 часов, его ход был "якобы бурным", главная комиссия (имевшая право заранее определить кандидатов в сенаторы) "хотела провести тех кандидатов, которых собравшиеся делегаты не хотели", и поэтому "Олевиньский прошёл безапелляционно большинством голосов", Таубе и Книховецкий получили по 28 голосов, после повторного голосования Таубе получил большинство, то есть 31 голос [24, л. 11].

5. Результаты выборов по округам определялись на заседаниях окружных избирательных комиссий, после получения ими документов участковых комиссий. Имеющиеся в распоряжении протоколы заседаний избирательных комиссий округов 54 и 55 позволяют проследить, как проходил этот процесс. Члены комиссий проверили документы всех участковых избирательных комиссий, приняли решения относительно бюллетеней, признанными участковыми комиссиями недействительными (частично согласились с этими решениями, частично постановили считать недействительные бюллетени действительными и наоборот), исправили ошибки в подсчётах голосов участковыми комиссиями. Некоторые поправки и замечания окружных комиссий вызывают сомнения относительно соблюдения участковыми комиссиями законодательства. Комиссия округа 54 указала на ошибку в протоколе участковой комиссии 8 кобринского повята: "...Вместо обнаружено в урне 451 конверт [с бюллетенями – И. К.] должно быть 941, что очевидно из протокола в целом". Та же окружная комиссия обратила внимание на недочёты в оформлении протокола участковой комиссией 30 дрогичинского повята: "В протоколе деятельности не указано, сколько конвертов обнаружено в урне. Число избирателей и голосовавших исправлено без упоминания этого в протоколе". Комиссия округа 55 "исправила число голосующих с 216 на 971" в протоколе участковой комиссии 33 пинского повята, увеличив тем самым количество проголосовавших в четыре раза. Как следует из протоколов окружных комиссий, явка избирателей в округе 54 составила 79,78%, а в округе 55 – 68,85%. В округе 54 с большим перевесом голосов победили представители центра – Б. Подоский (129222 голоса) и Я. В. Холыньский (124731 голос), их конкуренты в округе получили голосов на порядок меньше [26, л. 124, 127 об., 130-130 об.; 27, л. 3 об.-4].

О явке избирателей на отдельных территориях сообщают другие документы. Согласно данным отчёта Полесского ВУ за сентябрь этот показатель колебался значительно: по округам – 55% в округе 53 (Брест), 70% в округе 55 (Пинск) и 80% в округе 54 (Кобрин), по повятам – от 52% в брестском до 89% в косовском. Особо в отчёте отмечалось "фиаско агитации подрывных элементов", которые призывали избирателей опускать испорченные бюллетени – таковых в урнах оказалось "не более чем 10% от всех недействительных бюллетеней" [21, л. 34 (об.), 35 (об.)]. Отчёт военной контрразведки ДОК-IX о выборах информировал о 51% явке в брестском повяте (округ 53), 57% – в пружанском и 74% – в кобринском (округ 54). В последнем повяте, как указывалось в отчёте, ведущий кандидат Б. Подоский наибольшую поддержку имел "со стороны чиновников и особенно учителей, со стороны населения поддержки не имел – опускались незаполненные бюллетени", которые автоматически засчитывались в пользу двух первых в списке кандидатов [24, л. 2, 5].

Относительно незаполненных бюллетеней имеются неполные данные по 4 повятам округа 54: председатели участковых избирательных комиссий направили председателю окружной избирательной комиссии сведения о количестве таких бюллетеней, обнаруженных в урнах. Лишь на одном избирательном участке, по которым имеются данные, незаполненных бюллетеней не было. Этот участок находился в кобринском повяте, где на 9 участках таких бюллетеней было немало, но менее 90%. Наибольшее количество участков, где незаполненных бюллетеней было более 90%, приходится на камень-каширский повят (15 из 22), в повятах дрогичинском (7 из 18) и косовском (5 из 14) доля таких бюллетеней меньше. Данные некоторых округов особенно ярко свидетельствуют о степени сознательности выбора избирателями депутатов, об использованных местными властями методов обеспечения явки избирателей и избрания заранее определённых кандидатов. В камень-каширском повяте: на участке 17 из 1190 действительных бюллетеней незаполненными были 1187 (99,5%), тем самым за первого и второго кандидата проголосовали, поставив отметки, всего по 3 избирателя; на участке 11 из 903 действительных бюллетеней 900 были не заполнены (99,3%), причём отметки за первого кандидата поставлены в 3 бюллетенях, за второго – в 1; на участке 20 за первого кандидата сознательно проголосовало 5 избирателей, за второго – ни одного. В косовском повяте: на участке 23 из 1520 действительных бюллетеней незаполненных оказалось 1511 (99,4%), за двух первых кандидатов были поставлены в бюллетенях соответственно 2 и 1 отметки; на участке 29 из 599 действительных бюллетеней незаполненных было обнаружено 594 (99,2%), в пользу первого кандидата в бюллетенях было 2 отметки, в пользу второго – ни одной [26, л. 142-222 об.]. Эти данные не позволяют определить, какой была доля среди обнаруженных в урнах незаполненных бюллетеней тех, которые были опущены самими избирателями под давлением властей, и тех, которые были вброшены без участия избирателей.

Общие официальные итоги выборов в Сейм в 1935 году в Полесском воеводстве были следующими: в выборах приняли участие 67,9% избирателей, что было вторым показателем среди воеводств (после Силезского) и значительно превышало общепольский показатель 45,9%; из 360 тыс. опущенных в урны бюллетеней 351 тыс. признана действительными [17, s. 355]. Депутатами были избраны планировавшиеся проправительственным лагерем кандидаты: в округе 53 земледелец и войт гмины Мечислав Аугустыняк и инженер-агроном Станислав Олевиньский, в округе 54 судья Апелляционного суда в Варшаве Богдан Подоский и директор Центрального союза промышленников Польши Ян Валериан Холыньский, в округе 55 инженер лесного хозяйства Ян Фрейман и земледелец Францишек Кольбуш. Сенаторами от Полесского воеводства стали инспектор министерства сельского хозяйства и аграрных реформ Пётр Олевиньский и подполковник, профессиональный военный Юзеф Таубе [18].

Избрание планировавшихся кандидатов в депутаты Сейма и сенаторов, достаточно высокая явка избирателей на выборы формально свидетельствовали об успехе проправительственного лагеря в выборах в Полесском воеводстве. Однако этот успех был достигнут преимущественно благодаря действию административного фактора. Власти сделали всё возможное для создания условий победы проправительственных сил, включая соответствующий подбор членов избирательных институтов (окружных комиссаров, членов избирательных комиссий, делегатов избирательных собраний). Документы дают прямые доказательства давления и принуждения со стороны властей в отношении населения, особенно сельского, в целях склонить его к участию в выборах и голосованию за заранее определённых властями кандидатов. Документы, в основном косвенно, свидетельствуют о нарушениях властями избирательного законодательства и фальсификациях результатов выборов.

Административные власти Полесского воеводства на уровне воеводства и повятовых староств решающим образом влияли как на определение круга желательных кандидатов в депутаты Сейма и сенаторов, так и на обеспечение избрания запланированных лиц. При этом имели место несогласованность действий и конфликты между отдельными представителями властей, которые дополнялись конфликтами между властями, с одной стороны, и проправительственными группировками, с другой стороны. В основе этих конфликтов лежали личные и групповые интересы и амбиции. Тем самым, в выборах власти, проправительственный лагерь не смогли ни предотвратить острой политической борьбы, ни добиться единства и согласованных действий. Сами же результаты выборов, проведённых под административным давлением, не отразили реальных настроений общества воеводства.

1. Краткая история Польши. М., 1993.
2. Ajnenkiel A. Parlamentaryzm II Rzeczypospolitej. Warszawa, 1975.
3. Ajnenkiel A. Polskie konstytucje. 1791-1997. Warszawa, 2001.
4. Chojnowski A. Piłsudczycy u władzy. Dzieje Bezpartyjnego Bloku Współpracy z Rządem. Wrocław e. a., 1986.
5. Historia sejmu polskiego. T. II. Cz. II. Warszawa, 1989.
6. Ihnatowicz I., Mączak A., Zentara B., Żarnowski J. Społeczeństwo polskie od X do XX wieku. Warszawa, 1999.
7. Roszkowski W. Najnowsza historia Polski. 1914-1945. Warszawa, 2003.
8. Tomaszewski J. Rzeczpospolita wielu narodów. Warszawa, 1985.
9. Tomaszewski J. Ojczyzną nie tylko Polaków. Mniejszości narodowe w Polsce w latach 1918-1939. Warszawa, 1985.
10. Dziennik Ustaw Rzeczypospolitej Polskiej. 1935. Nr 30.
11. Dziennik Ustaw Rzeczypospolitej Polskiej. 1935. Nr 47.
12. Gazeta Polska. 10.08.1935.
13. Gazeta Polska. 23.08.1935.
14. Gazeta Polska. 27.08.1935.
15. Kurier Poranny. 9.09.1935.
16. Mały Rocznik Statystyczny. 1938. Warszawa, 1938.
17. Mały Rocznik Statystyczny. 1939. Warszawa, 1939.
18. Monitor Polski. 20.09.1935.
19. Государственный архив Брестской области (далее – ГАБО). Ф. 1. Оп. 6. Д. 2.
20. ГАБО. Ф. 1. Оп. 10. Д. 193.
21. ГАБО. Ф. 1. Оп. 10. Д. 643.
22. ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 2085.
23. ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 2099.
24. ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 2102.
25. ГАБО. Ф. 493. Оп. 6. Д. 2.
26. ГАБО. Ф. 493. Оп. 6. Д. 3.
27. ГАБО. Ф. 493. Оп. 7. Д. 11.
28. Archiwum Akt Nowych. Zesp. 62. (далее – AAN). Zesp. 62. Sygn. 40.
29. AAN. Zesp. 62. Sygn. 43.

Игорь Ким