А. Ильин

ЧЕРЕВАЧИЦКИЕ КОТОВИЧИ – СВЯЩЕННИКИ,
ДЕЯТЕЛИ КУЛЬТУРЫ И ПРОСТО ЛЮДИ

ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ И ГАЗЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

№ 14
Еще нѣсколько словъ памяти священника Іоанна Петровича Котовича.

О покойномъ священникѣ о. Іоаннѣ Котовичѣ, скончавшемся 1 мая текущаго года, уже помѣщена небольшая замѣтка въ № 24 - 25 Гродненск. Епарх. Вѣдомостей. Авторъ этой замѣтки, не колеблясь, называетъ о. Іоанна евангельскимъ пастыремъ, "полагающимъ душу за овцы своя". Естественно, что о такомъ выдающемся пастырѣ хотѣлось бы имѣть побольше свѣдѣнiй и хотѣлось бы подѣлиться ими съ нашимъ духовенствомъ. Пользуясь устнымъ сообщеніемъ отъ нѣкоторыхъ близко знавшихъ покойнаго лицъ, мы позволимъ себѣ воспроизвести нѣкоторыя черты его жизни и дѣятельности.

Начнемъ съ того, что самая внѣшность о Іоанна была весьма симпатичная; особенно пріятное и ласковое выраженіе всему лицу придавали добрые, кроткіе глаза, сіявшіе тихимъ внутреннимъ свѣтомъ, въ которыхъ отражалась совершенная чистота помысловъ и спокойная ясность христіанскаго настроенія. Рѣчь его была тихая, скромная, но убѣжденная и убѣдительная: въ чемъ онъ былъ увѣренъ, о томъ говорилъ настойчиво, не зная лукавства, лести и т. под. уступокъ обычаямъ вѣка сего. Величайшая сила въ человѣкѣ - его собственная убѣжденность; она невольно пробивается въ каждомъ его словѣ, даже движенiи, невольно дѣйствуетъ на другихъ, заражаетъ; и нѣть предѣла силѣ этого вліянія, если оно исходитъ отъ человѣка вѣрующаго, говорящаго святое слово, отъ имени Бога. Вотъ эта-то святая искренность вѣры - чувствовалась каждымъ во всей внѣшности о. Iоанна, въ каждомъ его словѣ. Паства не могла не поддаваться вліянію этого пастыря и она понемногу, постепенно совершенствовалась въ своей жизни, внимая его словамъ, указаніямъ, совѣтамъ.

Около 5 лѣтъ провелъ о. Iоаннъ въ с. Церковникахъ, въ одномъ изъ бѣднѣйшихъ приходовъ, куда, замѣтимъ между прочимъ, добровольно перешелъ изъ городского прихода. Говорятъ, что въ его настоятельство Церковникскій храмъ сталъ богаче утварью, красивѣе, чище; заведено хоровое и общее пѣніе; прихожане стали внимательнѣе къ нуждамъ церкви; къ богослуженію стали относиться сознательно, къ проповѣдываемому - послушнѣе. Какъ на опредѣленный результатъ пастырскаго воздѣйствiя, указываютъ на уменьшенiе "судовъ", т. е. спорныхъ, тяжебныхъ дѣлъ среди крестьянъ этого прихода за послѣднее время, тогда какъ въ этихъ другихъ приходахъ это зло является теперь особенно распространеннымъ.

Нетъ сомнѣнія, что довѣріе и расположеніе народа къ о. Іоанну еще болѣе выростало по мѣрѣ того, какъ становилось очевиднымъ его совершенное безкорыстіе и безсребренничество. Онъ до возможной степени ограничивалъ свои личныя потребности и своими скудными средствами нерѣдко дѣлился тайно съ нуждающимися. Люди убѣждались, глядя на его жизнь и дѣла, что онъ живетъ не для себя и что слово у него не расходится съ дѣломъ, - и еще одной изъ обычныхъ преградъ къ сердцу народному становилось меньше.

Если обратить вниманіе на личную жизнь о. Іоанна, то, прежде всего, нельзя не назвать его великимъ молитвенникомъ. Намъ извѣстно, что нерѣдко среди дня онъ одинъ удалялся изъ дома въ церковь и здѣсь, въ священной обстановкѣ, подолгу молился или съ любовью чистилъ священные предметы и украшалъ храмъ; извѣстно, что по временамъ онъ поминалъ въ церковной молитвѣ всѣхъ поголовно своихъ прихожанъ, друзей и знакомыхъ, преждеотшедших - прямо по метрической книгѣ объ умершихъ; заведенный же имъ помянникъ при Церковникской церкви, какъ сообщаетъ одинъ сосѣдній священникъ, требуетъ для прочтенія за простолюдіе почти столько же времени, какъ совершеніе остальной части литургіи.

Стремясь всею душою къ возможному общенію съ высшимъ, неземнымъ міромъ, о. Іоаннъ находилъ утѣшеніе и въ любовномъ, дружественномъ сближеніи съ людьми. Онъ всѣхъ любилъ, жалѣлъ, всѣмъ по силѣ помогалъ; жертвовать собою для другихъ онъ, очевидно, считалъ своимъ прямымъ долгомъ. Извѣстно, что самая тяжелая форма овладѣвавшей имъ болѣзни наступила у него послѣ того, какъ онъ, однажды превозмогая усталость, пытался взойти на повозку, чтобы отправиться на урокъ въ школу; тутъ хлынула изъ горла кровь, и тогда только этотъ неутомимый труженикъ вынужденъ быль признать себя больнымъ и слегъ въ постель. Трогательна и такая подробность. Почти за часъ до кончины, когда у него въ домѣ находился сосѣдній священникъ, онъ выражалъ большое безпокойство, какъ бы гость, - которому до дому было очень недалеко, - не уѣхалъ, не воспользовавшись еще разъ его гостепрiимствомъ.

Мы приводимъ отрывочные факты и касаемся лишь нѣкоторыхъ сторонъ жизни о. Іоанна, къ сожалѣнію не располагая достаточнымъ матеріаломъ для болѣе полной обрисовки личности и пастырскаго дѣланія этого замѣчательнаго священника. Но мы полагаемъ, что о такихъ людяхъ слѣдуетъ говорить и вспоминать все, что извѣстно о нихъ, хотя-бы для нашего собственнаго утѣшенія и назиданія. Убѣждаясь въ подлинномъ существованiи человѣка-идеалиста, праведника, какъ-тѣ живѣе начинаемъ сознавать свои задачи, свои обязанности, начинаемъ бодрѣе и увѣреннѣе глядѣть въ будущее. Легче идти по хорошему пути, когда мы видимъ, что по этому же пути такъ бодро, такъ рѣшительно шелъ нашъ знакомый, нашъ собратъ, другъ, - шелъ - и тѣмъ самымъ и насъ звалъ идти за нимъ. (...)

Священникъ...

Гродненские Епархиальные Ведомости. - 1905. - № 30.