А. Ильин

ЧЕРЕВАЧИЦКИЕ КОТОВИЧИ – СВЯЩЕННИКИ,
ДЕЯТЕЛИ КУЛЬТУРЫ И ПРОСТО ЛЮДИ

ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ И ГАЗЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

№ 25
Письмо священника Никанора Котовича кобринскому благочинному Владимиру Забельскому

17 мая 1935 года

Его Высокопреподобию Благочинному 1 округа Кобринского уезда.

1 апреля текущего года крестьянин деревни Мыщиц Иван Карпинчик вошёл со своею жалобою на меня к Епархиальному Начальству. Долгое время я прожил на разных приходах: Хотиславском, Рогозянском и Крупчицком и никто, никогда и нигде не жаловался на меня, и такой факт достаточно говорит сам за себя и не нуждается ни в каких комментариях.

Кто же сей субъект Иван Карпинчик и по каким побуждениям он выступил со своею жалобою на меня?

Тут необходимо хоть вкратце коснуться его биографии, ибо без того многое будет совершенно непонятно.

Это бывший в довоенное время военный писарь, о которых так много писалось нехорошего в тогдашних газетах, затем, бывший полицейский, а, наконец, житель здешней деревни Мыщиц, отстоящий от церкви в 5 верстах, сидящий на своём хуторе.

А поелику я, по обилию всякого письмоводства, то я и пригласил к себе сего б. писаря Ивана Карпинчика к участию в письмоводстве, конечно, за вознаграждение. И он с радостию сразу ухватился за такое моё предложение и писал метрики, исповедные ведомости и разные другие бумаги, за что он и получал полностию наличными деньгами всё то, что он требовал. Таким образом, он получал изрядный заработок от меня. Он даже по целым дням жил и даже ночевал в моём доме, причём всех удивлял своею сонливостью, спал всегда до восьми часов утра; он ел и пил в моём доме, конечно, даром, хотя известная крестьянская поговорка гласит: "нэ пуй, нэ корми, не будешь маты ворога". Мало того: желая приучить Ивана Карпинчика к церковности, я довольно часто призывал его и в церковь, на служение хоть бы молебнов, когда читались Евангелие о пастырях-наёмниках и пастырях добрых, полагающих души своя за овцы своя и т. д., о которых он упоминает в своей жалобе на меня. Но как бы там ни было, случилось так, что я был вынужден недавно заменить сего писца Ивана Карпинчика другим писцом из той же деревни Мыщиц Василием Протасюком, которому я уплатил 4 злотых за переписку 1 экземпляра Исповедных Ведомостей за 1934 год, о чём, он и раструбил по всей дер. Мыщицах. Вознегодовал Иван Карпинчик за такое предпочтение ему другого лица и за лишение его такого заработка, а потому "невсуе и не во осуждение" и т. д., как пишет он в своей жалобе, а по чувству "зависти" и мщения он и разразился против меня своей эпистолией. Вот истинная подкладка и разгадка настоящего дела. Вот истинная причина выступления против меня.

Спрашивается: почему Иван Карпинчик никогда прежде не подавал на меня подобных жалоб, пока я не устранил его, и он зарабатывал у меня хорошие деньги? Почему он тогда не подавал жалобы на меня при наличии тех самых причин и обстоятельств, в роде отдалённости нескольких хуторов от церкви, каковые условия и доныне существуют и на которые он сам указывает теперь в своей жалобе? Он всё время молчал и молчал. Пусть он ответит на сия вопросы.

Но всякое обвинение должно быть обосновано на фактах, на реальных данных, из которых делаются всякие выводы, решения и заключения.

Где ж у Карпинчика эти факты? Их вовсе нет. Вместо всяких доказательств - лишь одни пустые, голословные фразы, которые служат лишь риторическим украшением военно-писарского стиля.

Лишь два, и то лживых аргумента сей б. полицейский Иван Карпинчик выдвинул против меня. Первое, - мнимую дальность расстояния прихожан от своей Крупчицкой церкви. "Прихожане живут в 7 и 8 верстах от церкви", так буквально пишет он в своей жалобе. Но такое заявление, совершенно, опровергается Клировыми Ведомостями Крупчицкой церкви, в которых это расстояние буквально и точно определяется в таких словах, а именно: деревня Чижевщина отстоит в 1 версте от церкви; дер. Богданы в 3 верстах; дер. Томашки в 4 верстах; дер. Рыковичи в 1 версте; дер. Ходосы в 2 верстах и только дер. Мыщицы находится в 5 верстах. Значит, все они расположены так близко, как редкость, значит, прихожане имеют полную возможность посещать свою церковь, и благочестивые посещают её. Для чего же, для какой цели понадобилось сему жалобщику И. Карпинчику извращать сию, очевидную для всех истину, т.е. вместо 1 и 2 верст показывать 7 или 8 верст, что составляет большую разницу? Это вопиющая ложь, неправда, обман Начальства, рассчитанный на достижение ниже следующих целей, а, именно, убедить сие Начальство, что по причине такой отдалённости всех деревень от своей Крупчицкой церкви за 7 и 8 верст, все прихожане её лишены всякой возможности посещать её, что сие овцы никогда не слышали гласа своего пастыря, что сей пастырь вовсе не радит о их вечном спасении, будучи занятым своими домашними делами, и что только он "полициант" печётся о их спасении. К тому же - пишет он - сей пастырь слишком рано совершает Богослужение, и прихожане, живущие в 7 и 8 верстах не могут поспеть к Богослужению. А, потому, Карпинчик наставляет, дабы утрення начиналась в 8 часов утра (конечно, по местному времени), как раз в то время, когда она у меня заканчивается, и когда жалобщик просыпается лишь от сна. Это второй его аргумент. Но что касается распорядков в деле совершения Богослужений, то в этом отношении я руководствуюсь напечатанном в своё время в Церковных Ведомостях распоряжением начинать служение воскресных и праздничных всенощных в 6 часов утра (по местному меридиану). Так поступали до войны многие дер.[евенские] священники. Это, впрочем, бывало летом и крестьянам даже нравилось более ранние службы, чтобы потом отдыхать от тяжёлых полевых трудов. Но зимою, когда в 6 часов утра царит ещё совершенная темнота, когда нередко бушуют страшные снежные бури, сама необходимость требует отсрочивать служение сих всенощных и, само собою, разумеется обедень, на гораздо позднейшее время, и они часто оканчиваются даже после 12 часов (тоже по местному времени). Нужно принять ещё во внимание в данном случае и то обстоятельство, что задерживать слишком долго людей в здешней, крайне холодной церкви (без окон в куполе), расположенной среди чистого поля, где негде обогреться зимою - не приходится.

Вот и все обвинительные пункты или доказательства, выдвинутые Ив. Карпинчиком против меня.

Но если ему тягостно пешеходное хождение в церковь, то пусть он подражает примеру некоторых др. крестьян, которые иногда приезжают на лошадях в церковь, а у него есть хорошая лошадь. Я сам не раз видел его едущим на своей лошади на базарные дни в Кобрин и Жабинку в 5 или 6 часов утра!

Коснусь ещё его лживых инсинуаций и указов по моему адресу, хотя они не заслуживают никакого внимания.

Если он называет меня "наёмником" нерадивым по службе, то пусть заглянет в Клировые Ведомости за все годы моей службы, и там он увидит наилучшие отзывы или отметки о моём поведении и деятельности.

Почему он не указал в своей жалобе ни единого даже факта порочащего мою честь и достоинство, а только отделывается голословными фразами, а более всего ударял на "бегущих овец". Но, спрашивается, в каком приходе - городском или сельском - всё равно - нет теперь сих овец отпавших в лоно атеизма, сродного коммунизму? "Нет теперь ни одной деревни, где бы не было безбожников", так буквально было напечатано даже в официальной газете "Слово". И это совершенно верно. И эти "овцы" бежали и бегут вовсе не под влиянием таких причин в роде дальности расстояний от церкви и распорядков в Богослужении, и т. д., как пишет Карпинчик, а в следствие идей известных, волнующих теперь умы почти всех народов.

Он упрекает ещё меня в том, что "я занят своими делами домашними". Да, я очень занят: вечно читаю книги, вечно пишу всякие бумаги, сочиняю самостоятельные проповеди, каких у меня бесчисленное множество, и многие из них были даже напечатаны в разных духовных изданиях, сочиняю и распространяю среди своих прихожан огромные послания против баптизма, благодаря чему в моём приходе нет вовсе баптистов, униатов, адвентистов и т. д. Затем, совершаю самым аккуратным образом все Богослужения, разного рода требы и т. д. Вот в чём состоят мои занятия. А на упреки Карпинчика в опущении Богослужений я требую ответа: какие я опустил Богослужения и когда? Со своей стороны я могу доказать лживость такого его утверждения.

Вот его "правда", которой так хвалился сей б. военный писарь и полицейский в начале своей жалобы или ябеды. Вот его мщение за лишение его заработка. Это мщение выразилось и в других отношениях, но довольно и сказанного.

Единственною правдою во всей его писульке есть указание его на мой 90-летний возраст, в виду которого этот не в меру зазнавшийся субъект дерзает самолично требовать, дабы Начальство назначило сюда, на здешний приход, молодого священника, а прежнего обречь на верную гибель. Какое, наглое, какое бессовестное, какое бесстыдное требование! Но, предъявляя от своего лица такое неслыханное требование, он с злым умыслом совершенно игнорировал первостепенной важности вопрос: кто же устроил сей Крупчицкий приход? Кто устроил эту дивную по своей архитектуре церковь, какой нет во всей Польше? Кто устроил жилой дом, все холодные постройки и всё прочее? Всё это я устроил, ибо, когда я впервые прибыл сюда, то я буквально застал здесь лишь одну голую пустыню, ни церкви, ни дома для священника, никаких сараев, ни амбара, ни кола, ни двора, а нашёл лишь одно пепелище после страшного пожара, бывшего при моём предшественнике священнике Е. Маркевиче.

И никто тут, и не думал о восстановлении сих руин. Я же всё устроил при помощи чужеприходных мастеров и рабочих с напряжением всех своих сил и на денежные ссуды разных родных и знакомых.

А теперь, когда я всё устроил, сей бесстыдный субъект хлопочет о назначении молодого священника. Но он забыл, что есть Высшая Справедливость.

Крупчицкой Церкви священник Никанор Котович.

№ 88
15 мая
1935 года
с. Крупчицы

ГАБО. - Ф. 2059. - Оп. 1. - Д. 1434. - Л. 4-6.