Волчинское ответвление рода Котовичей

   Уже известный нам черевачицкий священник Антоний Котович имел родного брата Василия Онуфриевича Котовича (1815 - 1855), который с 1838 по 1855 год был сначала униатским, а потом православным священником в Волчине Брестского уезда. Волчин - довольно примечательное местечко: бывшая резиденция всемогущих князей Чарторыйских и родина последнего польского короля Станислава Понятовского, был в начале ХIХ века оплотом католицизма в здешних краях. Так что Василию Котовичу пришлось переделать каменное здание волчинской ратуши в православную Никольскую церковь. В 1855 году священник скоропостижно умер, оставив малолетних сирот, которых воспитал в Черевачицах и вывел в люди его брат Антоний Котович. Новым волчинским пастырем стал Киприан Иванович Павлович (1834-1886), женатый на старшей дочери умершего настоятеля.

   Мы знаем точно трех сыновей Василия Онуфриевича Котовича. Самым известным из них был писатель-ученый Игнатий Васильевич Котович (1845?-1913), названный, вероятно, в честь дяди своего отца брестского епископа Игнатия Желязовского.

   Антоний Васильевич Котович родился 17 января 1848 года в Волчине. Окончил Литовскую духовную семинарию в 1869 году (вместе с двоюродным братом Василием Котовичем), а в 1884 году (как священник) был переведен из Яловской церкви Волковысского уезда в Омеленецкую церковь Брестского уезда. В 1907 году Антоний Котович был еще настоятелем этой церкви.

   Старший из братьев Петр Васильевич Котович родился 15 мая 1842 года также в Волчине. В 1863 году после окончания Литовской духовной семинарии (учился вместе с Фомой Котовичем) стал работать надзирателем Виленского духовного училища, а с 1864 года - учителем Кобринского духовного училища. В это время он как раз переводил дневник знаменитого художника и композитора Наполеона Орды. В 1868 году Петр Котович был рукоположен в священники села Вежки Пружанского уезда. С 1881 года священствовал в Васильковском приходе Сокольского уезда, а в начале ХХ века - в Брестском уезде.

   Сыновья Петра Котовича Иван и Антоний тоже стали священниками. Иван Петрович Котович родился в 1869 году в селе Вежки. Окончил Литовскую духовную семинарию в 1890 году, а в 1892 стал священником Дмитровичской церкви Брестского уезда. С 1896 года священствовал в Пружанах, а с 1900 года - в Церковниках Брестского уезда. Дальнейшая его судьба нам неизвестна. Имел он сына Арсения 1897 года рождения.

   Антоний Петрович Котович родился 9 июня 1881 года в Вежках. В 1907 году был священником в селе Церковники. В 1915 году эвакуировался в Александрийский уезд Херсонской губернии. В книге "Новые мученики Российские" читаем о нем:

"О. Антоний проживал в дер. Куколовка, того же Александр. уезда. Не принимал никакого участия в обновленчестве. При о. Варсонофии был назначен вторым священником в Покровскую церковь. Во время арестов о. Варсонофия замещал. Был несколько раз арестован как по делу о. Варсонофия, так и за непризнание декларации м. Сергия¹. После о. Варсонофия, когда новый настоятель Покровской ц. подчинился легализации, о. Антоний ежедневно совершал литургию у себя на квартире, обслуживая так верующих. За это был арестован последний раз. После тюремного заключения был выслан. Одно время был в Енисейске. Судя по тому, что некоторые из посещавших его нелегальное богослужение (одна из таких девиц Харитина получила 10 лет к-лагерей) получили большие сроки, можно предположить, что он расстрелян, где-то в неизвестности. Семья отличалась исключительно благочестивой христианской жизнью. Матушка Нина была также арестована, причем подвергалась истязаниям в ГПУ в г. Александрии. Была выслана, по окончании срока возвратилась. Дальнейшая судьба неизвестна."

   Все-таки нам удалось установить, что благочинный Иосифлянского (катакомбного) Александрийского благочиния Зиновьевской епархии Антоний Котович был расстрелян 27 марта 1938 года. Впоследствии он был канонизирован зарубежной русской православной церковью.

   Теперь расскажем о том, что связало молодого учителя Петра Котовича и классика польского и белорусского искусства Наполеона Орду. Выдающийся художник и композитор Наполеон Орда (1807-1883) активно участвовал в восстании 1831 года. Во время восстания 1863 года он жил в своем имении Вороцевичи под Иваново. Орду обвинили в том, что он побуждал к выступлению своих крестьян. У него в доме нашли пороховницу с порохом, патриотические стихи, подозрительные бумаги на польском языке. В феврале 1866 года художника арестовали и посадили в Кобринскую тюрьму. Его приговорили к ссылке, от которой спасли только влиятельные родственники. Все бумаги, находившиеся в его вороцевичском доме, были изъяты. Для их перевода с польского языка на русский был приглашен учитель Кобринского духовного училища Петр Васильевич Котович. В Национальном историческом архиве в Гродно (ф.1, оп.31, ед.хр.119, л.134-135) нами был найден отрывок из дневника Наполеона Орды, написанный на польском языке, и перевод его на русский, сделанный Петром Котовичем. Молодой учитель, учившийся в духовном училище и семинарии на русском языке, отлично знал польский. Это говорит о том, что даже после ликвидации унии в 1839 году еще долгое время в семьях бывших униатских священников говорили на польском языке. Приведем перевод отрывка из дневника Наполеона Орды, не зная, печатался ли он ранее.

Пребывание в Париже

   Пишу этот мой дневник для моего сына после 16-летней моей эмиграции в Париже. Опускаю много подробностей, а много также не помню. Оставляю только общий очерк моего пребывания в Париже и моего возвращения в край. В Париж я прибыл из Швейцарии в сентябре 1833 года. Я знал, что найду там много моих знакомых и приятелей, и что они, по крайней мере, на первых порах окажут мне помощь и приятельскую услугу. В городе Соляте² в Швейцарии я познакомился с Корабцевичем, который имел брата доктором в Париже, поэтому он дал мне письмо и адрес. Я был рад, что по нити дойду до клубка. Приехавши (в Париж) я сейчас пошел к нему на улицу La Harpe, - нашел там и Корабцевича и двоих моих товарищей Иулиуюша и Виктора Вислоухов. Добрые товарищи тотчас помогли мне в найме квартиры. Но так как я выехал в Париж с паспортом российским под именем Завадского - слуги Тита Плонского, то полиция начала следить за мною, поэтому я для избежания неприятностей, и имея знакомых между военными, которые могли по свидетельствовать о настоящем моем имени, - сам пошел в полицию, побоявшись, что я эмигрант и что я, чтобы обеспечить себя при поездке в Париж, приписался к паспорту Плонского.

Имение Вороцевичи. Рис. Наполеона Орды

Затруднение было только в том, - дозволят ли мне оставаться в Париже, в чем полиция делала много затруднений и по возможности прибывших высылала на провинцию. Узнал о Наркисе Олизаре, который, вырвавшись из Московской неволи, проживал тут уже несколько месяцев - при его помощи я познакомился с графом Людвиком Плятером, который знал Министра внутренних дел и префекта полиции, в несколько дней устроил мое пребывание в Париже и принял меня в число эмигрантов. Так был добр, что сам завел меня к префекту, где, по взятии подписки от нескольких моих товарищей: военных и генерала Дверницкого, записал меня в последнем моем чине - капитане Кавалерии и с того дня я имел право получать пособие, или как мы называли, жалованье. Дали мне из полиции открытый лист свободного пребывания, а другой лист - негативный, с которым я ежемесячно должен был являться в полицию для получения месячного пособия - Французское правительство, ежегодно представляло Палате Депутатов проект о сумме, назначенной эмигрантам, которую Палата утверждала без всякого затруднения. Обыкновенно эта сумма ежегодно простиралась до пяти миллионов франков, - но это одним только полякам, потому что гостеприимная Франция имела эмигрантов из разных народов, которые укрывались в ней от преследований. Польских эмигрантов вошло во Францию до 6 тысяч, столько же их из Пруссии искало убежище в Англии; а остальных Австрийское правительство высадило на берегах Америки. Во Франции мы были счастливее прочих, потому что, по крайней мере, находились между людьми, которые нам благоприятствовали и правительство не отказывалось покровительствовать нам. В Англии учредило комитет под председательством лорда Дудлей Стюарта - для собирания подаяний, потому что правительство не оказывало никакой помощи, - там ихние бедняки должны были терпеть недостатки. Офицеры, знающие только военное искусство, неспособные ни к одному ремеслу, а ни к другим умственным занятиям, не могли найти никакого занятия и средств к пропитанию себя. Народ же в Англии расчетливый и эгоистичный ничем не улучшил их положения. Говорили мне, что один из наших товарищей пошел было работать к сапожнику - с целью научиться ремеслу. Мастер - какой-то добрый человек, принял его, но через несколько дней подмастерья приходят к мастеру и объявляют, что если он не удалит поляка, то они совершенно оставят мастерскую, потому что - принимая иностранца - он отнимает заработок у своих соотечественников. Вот доказательство доброго сердца и сочувствия народного к несчастию ближнего.

   Перевел - учитель Кобринского уездного Духовного училища Петр Котович.

   Вероятно, что этот перевод сделан в 1866 году после ареста Наполеона Орды.

   P.S. Похоже,что у Василия Онуфриевича Котовича был еще один сын Иван,приблизительно 1839 года рождения. Дело в том, что в 1861 году Литовскую духовную семинарию закончило аж два Иоанна Котовича.Ранее можно было заметить, что Антоний Онуфриевич Котович учил там своих сыновей и племянников парами.Второй Иоанн Котович после окончания семинарии был священником в Сураже на Подляшье, а в 1888 году - в Горецкой церкви Кобринского уезда.

Александр Ильин

   ¹ Митрополит Сергий (Страгородский) пошел на сотрудничество с Советской властью. Непризнавшие декларацию будущего патриарха создали подпольную катакомбную церковь.

   ² Возможно искаженное Солюр - место смерти Т. Костюшко.